|
Предисловие
По поводу того, стоит ли людям вступать в брак, существуют разные точки зрения. Почти четыре тысячи лет тому назад законы Хаммурапи предупреждали, что жена может начать «вздорничать, разорять свой дом и унижать своего мужа».
Двумя тысячелетиями позднее Ахилл Татий писал о свадьбе: «о размерах этого несчастья можно судить даже по приготовлениям к браку. Флейты вопят, ворота лязгают, пылают факелы. Наблюдая всю эту суматоху, любой скажет: "Как видно, вступление в брак – это большое несчастье, похоже, что человека отправляют на войну...».
Прошли еще тринадцать веков, и неизвестный, но мудрый средневековый автор пишет:
Брачующийся мужчина подобен рыбе, что привольно гуляла себе в море и плавала куда ей вздумается и вот эдак, плавая и резвясь, наткнулась вдруг на сеть, мелкоячеистую и прочную, где бьются пойманные рыбы, кои, учуяв вкусную приманку, заплыли внутрь да и попались. И вы, верно, думаете, что при виде этих бедняг наша вольная рыба улепетывает поскорее прочь? Как бы не так – изо всех сил тщится она найти вход в коварную ловушку и в конце концов все-таки пробирается туда, где, по ее разумению, забав и услад хоть отбавляй… А уж коли попала, то обратно выхода не ищи, и там, где полагала найти она приятности и утехи, обретает одну лишь скорбь и печаль. Таково же приходится и женихам — завидно им глядеть на тех, кто уже барахтается в брачных сетях, будто бы вольно резвясь внутри, словно рыба в море. И не угомонится наш холостяк до той поры, пока не перейдет в женатый чин. Да вот беда: попасть-то легко, а вернуться вспять трудненько, жена – она ведь прижмет так, что и не вывернешься.
На рубеже девятнадцатого и двадцатого века Оскар Уайльд устами своего героя заявляет: «Мужчины женятся от усталости, женщины выходят замуж из любопытства. И те, и другие разочаровываются».
Чеховский герой, мечтающий избежать брака и умоляющий врача дать ему свидетельство, что он сумасшедший, нарывается на следующую отповедь: «Кто не хочет жениться, тот не сумасшедший, а напротив, умнейший человек… А вот когда захочешь жениться, – ну, тогда приходи за свидетельством… Тогда ясно будет, что ты сошел с ума…».
Но есть и противоположная точка зрения, высказанная незабвенным Подколесиным: «…Как глупы все, которые не женятся». Тот же Уайльд устами другой своей героини утверждает: «Это просто позор, сколько холостяков встречаешь нынче в обществе. Надо бы провести такой закон, чтобы заставить их всех жениться в течение года».
Вольтер писал : «Брак самое дорогое сокровище людей, когда согласие душ и сердец, чувств, вкусов и характеров стягивают его узы, созданные природой, связанные любовью, и облагороженные честью… Такой брак, такой дорогой союз, если он встречается, – само небо на земле». Правда, сам философ о «небе на земле» мог судить лишь понаслышке, поскольку всю жизнь оставался холостяком. Но вот ведь и знаменитый поэт шестнадцатого века Ганс Сакс утверждал:
Не будет мил и белый свет,
Коль никакого мужа нет.
Короче, точек зрения много. Но факт остается фактом: что бы ни писали по поводу брака законодатели, философы и поэты, во всем мире во все времена люди женились и выходили замуж, и избегнуть этой участи удалось очень немногим. Причем, хотя вступали в брак почти все, но делали они это очень по-разному. Как именно – об этом мы постарались рассказать в нашей книге.
(…)
Клинописные свидетельства о браке
Для кого-то браки совершаются на небесах, для кого-то – на грешной земле. Для жителей древнего Междуречья браки совершались преимущественно в недрах бюрократической машины.
На берегах Тигра и Евфрата вообще любили учет и контроль. Все события: и прошлые, и грядущие – здесь считали запечатленными на специальных табличках, которые вел предназначенный для этого бог-писец Набу. Даже после смерти житель Междуречья попадал в лапы загробной бюрократии. Подземная богиня Белет-цери заводила на покойного «дело», записывая на глиняной табличке его имя и вынесенный ему приговор.
Естественно, что в земной жизни действовал тот же самый закон, четыре тысячелетия спустя блестяще сформулированный Коровьевым: нет документа, нет и человека. Или, во всяком случае, так: нет документа, нет и брака. И напротив, если есть брачный документ, то брак считается состоявшимся, даже если супруги никогда не видели друг друга.
Первые брачные законы Междуречья, еще до возникновения Вавилонского царства, были записаны в двадцатом веке до нашей эры, причем почти одновременно в царстве Ларсы и в царстве Эшнунны. По крайней мере, это первые известные нам законы. Таблички с ними, хотя и далеко не в полном виде, дошли до наших дней.
Жители Ларсы пользовались завидной для тех времен свободой заключать браки по любви. Влюбленной паре достаточно было убежать от родителей (обязательно без их ведома) и согрешить. Потом покаянный жених должен был придти к отцу и матери невесты и объявить о случившемся. После чего игралась свадьба. Или во всяком случае составлялся брачный контракт, что было важнее. Если же юноша умыкал девушку с ведома родителей, то он мог и не жениться, закон предусматривал и это. Похитителю достаточно было поклясться именем бога, что родители девушки знали о готовящемся грехопадении.
Отец и мать невесты в равной мере распоряжались судьбой дочери. То же самое правило действовало и в царстве Эшнунны, где жених должен был заключать «соглашение и письменный договор» с «ее отцом и ее матерью». Но равноправие полов было далеко не полным. Так, законы Ларсы гласили:
§ 5. Если жена возненавидит своего мужа и скажет ему: «ты не мой муж», то ее следует предать реке.
§ 6. Если муж скажет своей жене: «ты не моя жена», то он должен отвесить 1/2 мины серебра.
Законы царства Эшнунны предусматривали, что делать с беглыми мужьями, а также с изменниками. Причем измена Родине и измена жене рассматривались, как явления одного порядка. Если муж исчез и жена вышла за другого и родила ребенка, но потом выяснилось, что муж был в военном походе и попал в плен, то жена должна вернуться к освободившемуся супругу. Если же причиной отлучки было то, что муж «возненавидел свою общину и царя», то есть изменил Родине, жена к такому супругу возвращаться не обязана, даже если он раскаялся.
Измена жене тоже не приветствовалась, причем, в отличие от измены Родине, она каралась потерей не только самой жены, но и имущества:
Если человек, после того как ему рождены дети, оставит свою жену и возьмет замуж другую, то он должен быть изгнан из дома и от всего, что бы ни было, и имущество должно остаться той, которую он покинул.
Примерно столетием позже в царстве Исин, в центре Южного Двуречья, тоже были занесены на таблички законы о браке. Они предусматривали двоеженство, иногда – в обязательном порядке. Так, если человек «отвращал свое лицо от супруги», а таковое «отвращение» брачным договором предусмотрено не было, жена могла отказаться покинуть дом мужа. В этом случае привередливый муж имел право взять еще одну жену. Но новобрачным надлежало помнить, что «другая его жена, которую он взял за себя как любимую жену – вторая жена». А первая супруга оставалась первой, и муж обязан был содержать ее до конца дней.
Законы Исина регулировали даже взаимоотношения мужей с блудницами.
§ 27. Если человеку его жена не родила детей, а блудница с улицы родила ему детей, то он должен давать этой блуднице содержание хлебом, маслом и одеждой. Дети, которых родила ему блудница, – его наследники, но пока его жена жива, блудница не должна жить в доме вместе с супругой.
§ 30. Если юноша, имеющий жену, возьмет за себя блудницу с улицы, и судьи скажут ему, чтобы он не возвращался к этой блуднице, но затем он покинет свою супругу, то разводную плату он должен отвесить вдвое.
(…)
От сабинянок до Мессалины
Римляне предвосхитили знаменитую фразу Подколесина: «Если бы я был где-нибудь государь, я бы дал повеление жениться всем, решительно всем, чтобы у меня в государстве не было ни одного холостого человека».
Но то, что для Гоголя и для нас – комедия, для многих римлян было драмой. В Древнем Риме действительно существовали законы, предписывающие гражданам обязательное вступление в брак. Один из таких законов был принят в конце второго века до нашей эры цензором Квинтом Метеллом. В ответ народный трибун Гай Атиний Лабеон приказал сбросить цензора со скалы (правда, у него имелись к Метеллу и другие претензии). Однако граждане отстояли брачнолюбивого цензора и принялись исполнять закон.
Но, видимо, исполняли они его недостаточно ретиво, потому что в конце первого века до нашей эры императору Августу пришлось этот закон реанимировать и дополнить. По строгому указанию императора все римские мужчины (кроме солдат) должны были состоять в браке с 25 до 60 лет, а женщины – с 20 до 50 лет.
Dura lex, sed lex. Закон суров, но это закон. Тем не менее римляне научились его обходить. Особо закоренелые холостяки устраивали сговор (который приравнивался к браку) с маленькой девочкой и получали желанную свободу на много лет вперед. В ответ император издал закон, которым запрещал сговор с невестой моложе десятилетнего возраста. А срок между сговором и браком ограничил двумя годами. После чего двенадцатилетняя невеста должна была вступать в брак, что, впрочем, для Рима было не редкостью.
Вдовцам и вдовам по требованию Августа вменялось в обязанность вступать в новый брак не позднее, чем в течение двух лет после смерти супруга, т.е. буквально башмаков, точнее, сандалий «не износив». Для разведенных этот срок снижался до восемнадцати месяцев. Для законопослушных граждан предусматривались различные льготы, а тех, кто закона не исполнял, ударяли рублем, вернее сестерцием. Например, их лишали права принимать наследство по завещанию.
Учитывая, что вдова должна была соблюдать и другой закон: а именно, не выходить замуж в течение десяти месяцев со дня смерти мужа, – на устройство новой семейной жизни ей давалось не так уж и много времени. Проблемы необустроенных вдов, да и девиц, усугублялись тем, что женихов в Риме было значительно меньше, чем невест. Для этого были две основные причины.
Во-первых, римским солдатам запрещалось вступать в брак, и отменили этот запрет только во второй половине третьего века. А армию Рим содержал огромную. Сотни тысяч несостоявшихся женихов сидели по гарнизонам, разбросанным от Гибралтара до Евфрата и от Нильских порогов до нынешней Шотландии. Там они нередко обзаводились незаконными женами из числа местных уроженок или рабынь. Известно, что командование на такие союзы смотрело сквозь пальцы, но для невест-римлянок это было слабым утешением. И только императоры династии Северов разрешили солдатам вступать в законный брак и даже жить с семьями за пределами военного лагеря.
Второй причиной, по которой женихов не хватало, было то, что рождаемость в Риме непрерывно росла, а значит и детей, родившихся в каждом следующем году, было больше, чем в предыдущем. Соответственно и невест, которые обычно моложе своих женихов, было больше.
Впрочем, количество невест тоже регулировалось законодательно. На рубеже эр был принят так называемый «закон Юлия и Папия-Поппея». По нему лицам высших сословий запрещалось жениться на вольноотпущенницах, а остальным римским гражданам запрещалось жениться на женщинах с дурной репутацией. Возможно, это слегка подняло шансы свободнорожденных невест с хорошей репутацией. А заодно дало дополнительный стимул для сохранения этой репутации.
Регулировал император Август и количество детей в семьях. Гражданам предписывалось иметь не менее трех детей, а вольноотпущенникам – не менее четырех. Впрочем, для мужчин это было скорее императорским пожеланием, чем приказом, и они могли обойтись одним ребенком. Но к женщинам требования применялись по полной программе, и они, не нарожав необходимого количества детей, не могли получить более половины завещанного им имущества.
Римляне, для которых законы по регулированию семьи были не в новинку, инициативы Августа встретили, тем не менее, в штыки (хотя штыков тогда еще не изобрели). Чего они больше жаждали: свободы от семейных уз или свободы от навязчивого вмешательства императора – теперь неизвестно. Но в итоге при Константине эти законы стали понемногу упразднять, а Юстиниан окончательно отменил их.
Одной из причин, по которой римские мужчины пытались отвертеться от исполнения закона о «всеобщей супружеской повинности», могла быть та, что римские женщины пользовались в браке огромными правами. Год от года эти права росли. А начало семейному равенству было положено еще мифическим основателем Рима Ромулом, который пытался урегулировать вопрос с похищенными сабинянками.
(…)
Не «Камасутрой» единой...
В «Камасутре» подробно, шаг за шагом описывается, что должен делать молодой муж, чтобы «пробудить доверие» жены. «Ибо женщины подобны цветкам и требуют очень нежного обхождения». И супруги движутся по пути постижения любовной науки…
Наука эта – не из простых. Индийские наставники зовут любовное соединение «шестидесятичетырехчастным». Существуют различные школы, каждая из которых предлагает не только свои методы, но свое теорию вопроса. Так, последователи Бабхравьи учат, что «существует по восемь различных видов в каждой из восьми групп – в объятиях, поцелуях, царапинах ногтями, укусах, возлежании, произнесении звука «сит», подражании мужчине, аупариштаке (минет – О.И.) – и восемь по восьми составляет шестьдесят четыре». В отличие от них последователи школы Ватсьяяна протестуют против столь жесткой структуризации, считая, что в этой системе незаслуженно забыты удары и восклицания, да и вообще все не так просто… Некоторые школы учат, что потирание – это вид объятия. Ватсьяяна же остается при своем мнении, утверждая, что «это не так, ибо оно обособлено во времени и отличается по цели»… Многие школы утверждают, что применять различные методы любовных игр следует в точном соответствии с фазами луны, причем учитывать надо не только день, но и час суток. Но при расчетах мало смотреть на часы, надо принимать во внимание и сексуальный тип партнера. Ведь известно, что мужчины бывают «конями», «козлами» и «ослами» (у индийцев это не обидно), а женщины – «газелями», «козами», «слонихами» и «верблюдицами».
Поскольку индийские юноши в основном сохраняют целомудрие до брака, можно себе представить, с каким ужасом листают они трактаты ученых мудрецов, готовясь к первым брачным ночам. Поневоле оценишь древнее требование, по которому жених в обязательном порядке должен «обладать ученостью». В какой-то мере их может успокаивать лишь вторая глава «Камасутры», которая заканчивается утверждением:
Настолько лишь простирается действие наук, насколько слабо чувство в людях; когда же колесо страсти пришло в движение, то нет уже ни науки, ни порядка.
Для тех же, кто не уверен, что сумеет привести в движение «колесо страсти», «Камасутра» предлагает дополнительные методы. Для того, чтобы стать привлекательным для женщины, можно надеть на правую руку «глаз павлина или гиены, покрытый золотом». Можно воспользоваться специальной мазью, растертой в человеческом черепе. Для того, чтобы муж не оплошал в постели, ему рекомендуют «натирание члена порошком из дхаттуры, черного перца и длинного перца, смешанных с медом». Если же дхаттуры под рукой нет, можно приготовить порошок из «листьев, гонимых ветром, цветов, оставшихся от мертвеца, и костей павлина». А если и с костями павлина неувязка, Камасутра предлагает способ, доступный в любых широтах:
Наставники говорят, что кто размочит в горячем топленом масле раздвоенные бобы, вымытые в молоке, вынет, приготовит из них на молоке коровы, имеющей выросшего теленка, напиток с медом и очищенным маслом и отведает это, тот без конца сможет сближать с женщинами.
Существуют тысячи способов, тысячи рецептов. Индийцы придают удовлетворению женщины особое значение. Может быть потому, что понимают: женский век в Индии не долог. Даже если женщина и ее супруг живы и здоровы, традиция не рекомендует им заниматься сексом после того, как вступили в брак их собственные дети. Рождение ребенка женщиной, у которой есть внуки, считается позором. И выдав дочь замуж, женщина снимает с пальцев ног надетые в день свадьбы серебряные колечки – символ супружества. А дочерей в Индии выдают замуж рано…
(…)
Почему китайцев так много
Первым в Китае гаремом владел сын Желтого Императора – мифического основателя Китая, жившего в третьем тысячелетии до нашей эры. У него была одна главная жена и три наложницы. Вчетвером они символизировали четыре стороны света, а вместе с императором составляли число пять, которое считалось священным. В правление древнейшей династии Ся число жен и наложниц было увеличено до двенадцати, в правление династии Инь – до тридцати девяти, а династии Чжоу – до ста двадцати. Каждый раз увеличение количества жен объяснялось символическим значением чисел: жен разбивали на группы и разряды, и число женщин в каждом из них было исполнено высшего смысла. Правда, когда император Сюань-цзун довел число женщин до сорока тысяч, объяснить это нумерологией было уже трудно. В правление династии Тан (правившей с седьмого века нашей эры) гарем приобрел законченную структуру. В нем содержались главная жена, четыре младшие жены, девять прислужниц императрицы, девять «ученых девушек» и три группы по двадцать семь «младших девушек».
Но неправ будет тот, кто подумает, будто жизнь китайского императора была полна любовных утех и поэтических наслаждений. Китайцы не были бы китайцами, если бы и здесь не ввели строжайший церемониал. Император был Сыном Неба, средоточием космических сил, подателем жизни на земле. Его власть была неограничена… Но заниматься любовью со своими женами он имел право только под строгим контролем евнухов! А евнухи – не лучшие наставники в любовных делах. И если Сын Неба не успевал завершить свои супружеские обязанности в отведенное для этого время, никакие силы Неба и Земли не могли отвратить роковой возглас камердинера: «Время истекло!».
При гареме служило огромное количество евнухов. Один из них – главный камердинер императора – вел учет ночей, которые его владыка проводил с императрицей, чтобы в случае зачатия, астрологи могли узнать его точную дату и время. Что же касается встреч с остальными женами и наложницами, то общение с ними выглядело примерно так.
После ужина камердинер подносил своему повелителю поднос, на котором лежали зеленые карточки с именами жен и наложниц. Император мог выбрать одну из карточек. Тогда евнух отправлялся к избраннице, чтобы подготовить ее к «ночи любви». Но любовь любовью, а жизнь Сына Неба надлежало беречь, и охрана свой хлеб, точнее рис, ела не зря. Поэтому женщину, будь она даже любимая и любящая жена, раздевали донага, чтобы она не могла пронести под халатом кинжал. Потом ее заворачивали в безопасную с точки зрения охранников накидку из птичьих перьев и на закорках относили в спальню к августейшему супругу. С этого момента начинался отсчет времени. До нежностей ли тут было! Можно себе представить, как нервничал Сын Неба, поглядывая на песочные часы… Но вот за дверьми раздавался первый возглас: «Время истекло!». Второй возглас… Одновременно с третьим возгласом камердинер входил в спальню к бедному Сыну Неба и бесстрастно извлекал наложницу из постели. Императору надлежало сообщить евнуху, желает ли он иметь ребенка от этой встречи. Если «да», то время свидания заносилось в протокол. Если «нет», то принимались соответствующие меры.
(…)
На войну за женихами
(…) Помимо савроматов, существовал и другой народ, у которого право на брак надо было заслужить с оружием в руках. Но только сражаться должны были не женщины, а мужчины. Зулусский вождь Чака, объединивший десятки южноафриканских племен, покрыл свои владения сетью военных лагерей. Он создал огромную армию, в которую по достижении «призывного возраста» призывал едва ли не всех здоровых мужчин. Причем срок службы был большим, а жениться воинам разрешалось только по особому разрешению командования. А даровалось это разрешение лишь тем, кто особо отличился в бою. Видимо, в боях отличались немногие, или же критерии у зулусского командования были слишком строгими. Во всяком случае, Чака очень скоро столкнулся с серьезной демографической проблемой: огромным количеством засидевшихся невест, у которых не было никаких шансов выйти замуж, несмотря на принятое в стране многоженство. Невесты взывали к воинственному вождю с просьбой о помощи. Они хотели замуж. Но вождь подошел к решению вопроса с другой, неожиданной для девушек стороны. Он попросту мобилизовал засидевшихся невест во вспомогательные женские полки. Первый такой полк был сформирован в 1818 году и получил официальное имя «Вутвамини» – «те, что созревают в полдень». Так называется сладкий плод, растущий в Южной Африке. Возможно, воинственный Чака считал, что, не вкусив радостей армейской жизни, девушки еще не созрели для брака.
* * *
У племени кунов в Панаме женихи, напротив, перед вступлением в брак должны продемонстрировать не доблесть, а самое постыдное бегство. Причем бежать им полагается не от врагов, а от собственной невесты. Их можно понять: женщины кунов отличаются властностью и независимостью. Именно они являются хозяйками в доме. Они ведают бюджетом семьи и могут самостоятельно заниматься коммерцией, а мужья обязаны отчитываться перед ними в своих тратах и получать их разрешение на сделки. Перед свадьбой девушки кунов проходят жестокий обряд инициации: их в течение четырех дней поливают ледяной водой, заперев в специальной хижине. Потом девушку зарывают в землю, оставляя на поверхности только голову, и прижигают активные точки кусочками раскаленного янтаря… С честью вытерпев мучительные процедуры, девушка начинает готовиться к свадьбе, на которую приглашают всех жителей поселка. Три дня идет пир горой: рекой льется вино, невеста получает подарки, все юноши поселка играют для нее на тростниковых флейтах… Эта свадьба похожа на все свадьбы мира, но есть одно принципиальное отличие: на ней нет жениха. Вернее, он есть, он пирует вместе со всеми, но он еще не знает, что он – жених… Только на третий день девушка объявляет имя своего избранника. По традиции он должен попытаться спастись бегством. А молодежь деревни ловит его и приволакивает обратно к «суженой». Если юноша согласен с выбором невесты, он не слишком сопротивляется. А если не согласен? Считается, что, если юноша действительно не хочет жениться, у него есть шанс спастись. Беда только, что деревни кунов обычно расположены на маленьких островках, на которых негде спрятаться.
(…)
Чин свадебный
На Руси семейное и брачное право впервые зафиксировано в 1051–1053 году. Был издан специальный документ: «Указ князя Ярослава о церковных судах». К тому времени Русь была давно и успешно крещена, и разрешение семейных споров князь передал под юрисдикцию церкви. Церковное венчание еще не привилось: по свидетельству современника, венчались только князья и бояре, а простой люд заключал помолвки и играл свадьбы по старинке. Однако развестись по старинке уже не получалось: поругавшиеся супруги бежали искать княжеской правды, а найти ее можно было только в церковном суде. Церковь охотно взяла на себя разрешение семейных споров даже в том случае, когда семья была невенчанной и супруги жили «во грехе». Тем более, что она, по мудрому решению князя, получала большую компенсацию, чем даже потерпевшая сторона. Так, если жених после помолвки отказывался жениться, то невеста согласно Указу Ярослава получала за свой позор три гривны, а митрополит, хотя позора и не терпел, – шесть гривен. Еще одна гривна доставалась родителям невесты «за сыр» – обряд разрезания сыра был главной частью помолвки. Таким образом оскорбленные чувства невесты оценивались в три головки сыра.
Предусмотрел Ярослав и санкции против умыкания невесты, причем карались как «добровольное» умыкание, так и насильственное. Но направлен этот закон был не на защиту самой невесты, а на защиту родительских прав. Согласно Указу, родители имели право поженить детей без их согласия. Впрочем, «если девушка не захочет замуж, а отец и мать выдадут силой, а она что-либо сделает над собой, отец и мать отвечают перед митрополитом». Закон ставил в трудное положение родителей, у которых дочери вообще не хотели замуж: выдашь насильно – будешь отвечать перед митрополитом. Не выдашь – опять-таки будешь отвечать: «если девушка из великих бояр не выйдет замуж, родители платят митрополиту пять гривен золота, а меньших бояр – гривна золота, а нарочитых людей – двенадцать гривен серебра, а простой чади – гривна серебра».
Но в основном, конечно, девушки замуж хотели и выходили. После свадьбы они поступали под почти полную власть мужа. Так, Указ Ярослава предусматривает ответственность мужчины за побои, нанесенные чужой жене, но если жена своя, то бить можно. Если жена уходила к другому, она, как существо бесправное и неимущее, материальной ответственности перед законом не несла: штраф должен был уплатить соблазнитель. Преступную жену обратно мужу не возвращали, но ее передавали «в церковный дом», дабы она впредь не грешила.
Указ Ярослава отнюдь не был направлен на умножение церковных браков. Скорее наоборот: он гласил, что, если муж оставит венчанную жену, он должен уплатить двенадцать гривен (естественно, не жене, а митрополиту). За развод с невенчанной женой штраф причитался в два раза меньше. Но то ли русичи, вступая в брак, не задумывались о разводе, то ли считали, что двенадцать гривен за свободу – не деньги, но в итоге венчание приняло на Руси массовый характер. Хотя бывали и упорствующие, для них в 1774 г. Священный Синод издал «высочайший указ», угрожающий уклонистам анафемой.
(…)
Дума о браке (Россия многонациональная)
Все, наверное, помнят знаменитую фразу из кинофильма «Кавказская пленница»: «Мне теперь из этого дома есть только два пути: или я ее веду в ЗАГС, или она меня ведет к прокурору». Действительно, в советское время за похищение невесты можно было не только связать себя брачными узами, но и схлопотать срок. В сегодняшней России этот закон отменен, и граждане имеют полное право воровать девушек. Даже спортсменок и активисток (и комсомолок, если найдутся). Правда, воровать их можно только с брачными целями, причем не чиня им никакого физического насилия помимо запихивания в мешок. И потом, рано или поздно, хотя бы у дверей загса, или церкви, или мечети девушку надо из мешка вынуть. Тогда это квалифицируется как «добровольное освобождение».
По-видимому, законодатели, отменяя уголовную ответственность за похищение, имели в виду поощрять национальное самосознание и местные традиции горских народов. Однако горские народы от такого поощрения в восторг не пришли. В 2008 году Народное собрание Республики Ингушетия выступило с призывом уголовную ответственность для слишком ретивых женихов восстановить. Дело в том, что законодатели, отменив ответственность, не учли одной малости: у горских народов, помимо традиции похищения девушек, есть еще и традиция кровавой мести похитителю. Конечно, бывают случаи похвального примирения, когда дело кончается веселой свадьбой. Но бывают и случаи, когда родственники прочат девушке совсем другую судьбу и вовсе не желают выдавать ее за незнакомого джигита, который может оказаться и пьяницей, и уголовником. В отличие от закона, они не ждут «добровольного освобождения» и не выясняют, какое насилие девушке чинилось, а какое нет. Тем более, что сама девушка в это время далеко и по поводу чинимого ей насилия родственники пребывают в полной неизвестности. Поэтому они просто берут в руки оружие и идут разбираться с похитителями. Будь на их стороне закон, они, возможно, и позвонили бы в милицию. Но, поскольку звонки дела не решают, его решают выстрелы.
Однако российская Дума, видимо, решила, что кровавая месть похитителям тоже является красивой народной традицией, и поддержать ингушскую инициативу отказалась. По статистике МВД Ингушетии 75 процентов случаев похищения происходит с ведома и согласия невесты. Но оставшиеся 25 процентов – это девушки, которых парни, чаще всего незнакомые, заталкивают в автомобили и увозят в неизвестном направлении. Тем не менее судьба девушек не вызвала жалости у депутатов, а вызвала похвальные для законодателей размышления о нарушении равноправия полов.
«С учетом конституционного принципа равенства граждан перед законом независимо от пола представляется необоснованным установление самостоятельного состава преступления только в отношении похищения женщины, поскольку не исключена ситуация, связанная с похищением мужчины с целью вступления в брак», – сказано в заключении думского комитета.
Действительно, если уж вводить санкции против похитителей невест, то надо вводить равные санкции против похитителей женихов. Но поскольку таковых похитителей не наблюдается и санкции против них вводить трудно, то пусть все будет как есть. Депутатов можно понять. В самом деле, обидно: почему девушек воруют, а мужчин нет? Почему мужчины, в нарушение принципа равенства полов, должны удовлетворяться жалкими словами «не исключена ситуация»? Почему, несмотря на то, что «ситуация не исключена», никому не приходит в голову украсть с честными брачными целями, например, спикера Госдумы? Или, на крайний случай, помощника депутата? Что ж они, хуже скромных горских девчонок, которых воруют, нарушая право депутатов на половое равноправие? И поправка была отклонена тридцатью девятью голосами.
Интересно, что российские законодатели – не первые, кому очень хочется, чтобы к мужчинам можно было применить понятие «похищения с брачными целями». В 1632 году Гастон Орлеанский, брат Людовика XIII, женился на Маргарите Лотарингской. Король был против и велел юристам доказать незаконность этого брака, заключенного абсолютно корректно и с точки зрения права, и с точки зрения церкви. Юристы думали долго… И придумали. Дело в том, что брак «vi vel raptu», то есть заключенный «насилием» или «умыканием», незаконен. Но что есть «умыкание», никто толком не знал. Юристы короля истолковали этот термин широко, включив в него не только увоз путем насилия, но и увоз путем обольщения. После чего было нетрудно доказать, что Маргарита обольстила бедного Гастона, а следовательно и «умыкнула» его вопреки закону. Гастон был вполне солидный мужчина, и брак с Маргаритой был у него не первым. Тем не менее специальным декретом французского парламента*) Маргарита была признана похитительницей, а брак – недействительным. Правда, к уголовной ответственности Маргариту не привлекли. Видимо, на этот прецедент и ориентируется российский парламент.
Надо отметить, что российские законы отличаются исключительной лояльностью к похитителям. Для сравнения можно вспомнить «Салическую правду» – свод законов, составленный королем Хлодвигом на рубеже пятого – шестого веков. Германцы в те времена считались дикими варварами, однако же девичью честь и свободу защищали: «Если три человека похитят свободную девушку, они обязаны уплатить по 30 солидов каждый». Причем имелось в виду именно похищение, так как изнасилование каралось особо. Даже прикосновение к женщине без ее согласия наказывалось «варварами»: «Если какой-нибудь свободный человек схватит свободную женщину за руку, за кисть или за палец и будет уличен, присуждается к уплате 15 солидов. Если же сожмет кисть, присуждается к уплате 30 солидов…».
(Для сравнения: три солида в те времена стоила корова или кобыла, двенадцать – боевой конь.)
Двумя веками позднее свод «Баварской правды», еще не знакомый с принципом равноправия полов, утверждал, что за любое преступление, совершенное по отношению к женщине, «надо платить вдвое, потому что женщина не может защищаться с оружием в руках и должна получить двойную компенсацию…». Это свод налагал крупные штрафы на тех, кто похитит вдову или «девицу против ее воли или воли родителей», так как «такое дерзкое насилие должно быть запрещено и защита от него должна лежать на Боге, герцоге и судьях». Видимо, все дело в том, что в России нет герцогов.
Но при этом надо иметь в виду, что далеко не всякую российскую девушку можно украсть с брачными целями. Причем смотреть надо не только на саму девушку, но и на ее паспорт, а прежде всего – на регион, где эти цели будут претворяться в жизнь. Брачный возраст в России сегодня – восемнадцать лет. По всей территории страны его могут, при необходимости, понизить до шестнадцати. Те, чьим невестам еще нет шестнадцати лет, должны либо ждать, либо отправиться в Тверскую или Мурманскую область, где брачный возраст в особых случаях понижают до пятнадцати лет. В Московской, Ростовской, Владимирской, Самарской и Калужской областях его понижают даже до четырнадцати. И раем для любителей нимфеток стали Новгородская и Орловская области: там возраст брачующихся, в случае особых обстоятельств, понижают неограниченно.
Впрочем, при всей либеральности Новгородских и Орловских законодателей, они все-таки стоят на страже нравственности современных Лолит. Дело в том, что местные органы власти могут понижать только брачный возраст, но не «возраст сексуального согласия». Есть такой не всем известный юридический термин, который обозначает минимальный возраст лица, с которым можно вступать в сексуальные отношения без уголовных последствий для себя. В России этот возраст – по всей стране – шестнадцать лет. Это означает, что с лицами, которым уже исполнилось шестнадцать, можно вступать в любовную связь даже и без брачных целей. А с лицами, которым шестнадцати лет не исполнилось, ни в какие связи, кроме дружеских, вступать нельзя. Ответственность не наступает только в том случае, если оба партнера несовершеннолетние. И брак этого закона не отменяет. То есть жениться в случае особой нужды можно и на четырнадцатилетней, а вот исполнять свои супружеские обязанности, не рискуя вступить в противоречие с законом, придется через два года. В некоторых странах это могло бы вызвать серьезные казусы, ведь кое-где обязанность сексуально удовлетворять своего супруга прописана в законодательстве. В России такого закона нет, поэтому и супружеских обязанностей нет, а есть только права, и права не для всех, а для тех, чьи жены достигли шестнадцатилетия… Впрочем, обязанность это или еще что-нибудь, а мужья четырнадцатилетних жен, надо думать, исполняют ее не хуже других, и пока никого к ответственности не привлекли. Известно ведь, что строгость российских законов искупается необязательностью их исполнения.
(…)
Использованная литература
Алекперли Ф. Тысяча и один секрет Востока. Т. II., кн. VI. Брак и семья. Баку, 2001.
Аполлодор. Мифологическая библиотека. Пер.: В.Г. Борухович. Л., 1972.
Апулей. Апология. Пер.: С.П. Маркиш // Апулей. Апология. Метаморфозы. Флориды. М., 1956.
Аристотель. Афинская полития. Пер.: С.И. Радциг // Аристотель. Политика. Афинская полития. М., 1997.
Афиней. Пир мудрецов. Кн. I-VIII. Пер.: Н.Т. Голинкевич. М., 2003.
Ахилл Татий. Левкиппа и Клитофонт. Пер.: В. Чемберджи // Античный роман. М., 2001.
Ахмаров Г. Свадебные обряды казанских татар // Перевод с татарского – интернет-публикация.
Баварская правда // Данилова Г.М. Аламаннское и баварское общество VIII и начала IX веков. Петрозаводск, 1969.
Баранников А.П. Бхарат – Индия, М., 1977.
Белозерова Д.И. Карлики в России XVII – начала XVIII века // Развлекательная культура России XVIII–XIX вв. Очерки истории и теории. СПб., 2000.
Бессмертный Ю.Л. Пятнадцать радостей брака и другие сочинения французских авторов XIV–XV вв. М., 1991.
Библия. Синодальный пер.
Бойс М. Зороастрийцы: Верования и обычаи. Пер.: И.М. Стеблин-Каменский. СПб., 1994.
Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX – нач. XX в. Махачкала, 1986.
Брак у народов Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1988.
Брухнов М. Чака. М., 1974.
Ватсьяяна М. Камасутра. Пер.: А.Я. Сыркин. М., «Наука», 1993.
Вебер Ф.-Х. Записки Вебера. Пер.: П.П. Барсов // Русский архив, №№ 6-9, 1872.
Властелины Рима. Биографии римских императоров от Адриана до Диоклетиана. Пер.: С.П. Кондратьев. М., 1992.
Вступление в брак. Информация для репатриантов. Интернет-публикация еврейского культурно-религиозного центра «Маханаим».
Галерея знаменитых женщин. Кн. I. М., 2001.
Геродиан. История императорской власти после Марка. Пер.: группа под руководством А.И. Доватура. М., 1996.
Геродот. История. Пер.: Г.А. Стратановский. Л., 1972.
Гесиод. О происхождении богов (Теогония). Пер.: В.В. Вересаев // Эллинские поэты. М., 1999.
Гесиод. Работы и дни. Пер.: В.В. Вересаев // Эллинские поэты. М., 1999.
[Псевдо-]Гиппократ. О воздухе, водах и местностях // Кавказ и Дон в произведениях античных авторов. Ростов-на-Дону, 1990.
Гоголев А.И. История Якутии. Обзор исторических событий до начала ХХ в. Якутск, 1999.
Гоголь Н.В. Женитьба // Собрание сочинений, т. IV. М., 1949.
Гомер. Одиссея. Пер.: В.В. Вересаев. М., 1953.
Грамм М.И. Занимательная энциклопедия мер, весов и денег. Челябинск, 2000.
Грейвс Р. Мифы древней Греции. М., 1992.
Грёссинг З. Максимилиан I. Пер.: Е.Б. Каргина. М., 2005.
Григорий Турский. История франков. Пер.: В.Д. Савукова. М., 1997.
Гусева Н.Р. Многоликая Индия. М., 1987.
Диодор Сицилийский. Греческая мифология (Историческая библиотека). Пер.: О.П. Цыбенко. М., 2000.
Дионисий Галикарнасский. Римские древности. Пер.: Н.Г. Майорова, И.Л. Маяк. М., 2005.
Дьяконов И.М. Законы Ассирии, Вавилонии и Хеттского царства // Вестник древней истории, №№ 3-4, 1952.
Дэвид-Ниль А. Мистики и маги Тибета. Ростов-на-Дону, 1991.
Законы Гулатинга в редакции короля Магнуса Исправителя Законов 1274. пер.: М.В. Панкратова // интернет-публикация.
Из ранней истории шведского народа и государства. Первые описания и законы. М., 1999.
Иоанн Златоуст. Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского. 2-е издание, т. I-XII. В рус. пер. СПб., Изд. Санкт-Петербургской Духовной Академии, 1898–1906 гг.
Ирландские саги. Пер: А.А. Смирнов. Л., 1929.
История боевых искусств. Т. IV. М., 1997.
аль-Карадави, Ю. Современные фетвы. Интернет-публикация на сайте www.islam.ru.
Квашнин В.А. Законы о роскоши в Древнем Риме эпохи Пунических войн. Вологда, 2006.
Климанов Л.Г. Обретение Венецией моря: право, политика, символы // Причерноморье в средние века. Вып. 3. М., 1997.
Князькина О. Царская свадьба: взгляд через столетия // журнал «Наука и жизнь», интернет-публикация.
Коптев А.В. Брак Гая Силия и Валерии Мессалины в изложении Корнелия Тацита. Интернет-публикация.
Коптев А.В. Римское право в архаическую эпоху // интернет-публикация.
Коран. Пер.: Б.Я. Шидфар. М., 2003.
Корочанцев В. Бой тамтамов будит мечту. М., 1987.
Косачёв Д.В. Семейные и наследственные отношения, регулируемые мусульманским правом (шариатом). Дипломная работа. М., 2001. Интернет-публикация.
Краткая еврейская энциклопедия. Иерусалим, 1976-2005.
Крафт Г.В. Подлинное и обстоятельное описание… Ледяного дома и всех находившихся в нем домовых вещей и уборов… Сост.: Михаил Коваленский // Хрестоматия по русской истории. Т. III. М., 1917.
Ксенофонт Афинский. Домострой. Пер.: С. И. Соболевский // Ксенофонт. Сократические сочинения. СПб. 1993
Кудаев М.Ч. Карачаево-балкарский свадебный обряд. Нальчик, 1988.
Кун Н.А., Нейхардт А.А. Легенды и сказания древней Греции и древнего Рима. М., 1990.
Курогло С.С. Семейная обрядность гагаузов в XIX – начале XX в. Кишинев, 1980.
Кычанов Е.И. Правовое положение наложниц в средневековом Китае (VII–X вв.). (По материалам Танского кодекса) // Девятая научная конференция «Общество и государство в Китае». М., 1978.
Ландслаг короля Магнуса Эрикссона. Пер.: С.Д. Ковалевский // Средние века, вып. 26, 1964.
Ле Боэк Я. Римская армия эпохи ранней Империи. Пер.: М.Н. Челинцева. М., 2001.
Ливий. История Рима от основания Города. М., 2005.
Лирика древнего Египта. М., 1965.
Листов В. Пока молчат вулканы… М., 1990.
Лихт Г. Сексуальная жизнь в древней Греции. Пер.: Н.А Позднякова. М., 2003.
Лурье С.Я., Ботвинник М.Н. Путешествие Демокрита. М., 1964.
Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М., 2001.
Люшер А. Французское общество времен Филиппа-Августа (конец XII – начало XIII в.). Пер.: Г.Ф. Цыбулько. СПб., 1999.
Малая церковь. Настольная книга прихожанина. М., 1992.
Максуд Р. Ислам. Пер.: В. Новиков. М., 1999.
Малявин В.В. Конфуций. М., 1992.
Малявин В.В. Китайская цивилизация. М., 2003.
Манштейн Х.Г. Записки Манштейна о России 1727–1744 // Хрестоматия по русской истории. Сост.: Михаил Коваленский. Т. III. М., 1917.
Махабхарата. Книга XIV. Ашвамедхикапарма. Пер.: С.Л. Невелева. СПб., 2003.
Мейендорф И. Христианский брак в Византии: каноническая и литургическая традиция. Интернет-публикация.
Меретуков М.А. Калым и приданое у адыгов // Адыгейский НИИ языка, литературы и истории. Ученые записки, т. XI. Майкоп, 1970.
Мертц Б. Древний Египет. Храмы, гробницы, иероглифы. Пер.: Б.Э. Верпаховский. М., 2003.
Мертц Б. Красная земля, черная земля. Пер.: А.И. Коршунов. М., 2003.
Мифы народов мира. Энциклопедия, тт. I-II, 1997.
Михеев Г. Татарская свадьба – туй // Парламентская газета, 14 ноября 2000 г. Татарстан.
Монтэ П. Египет Рамсесов. Пер.: Ф.Л. Мендельсон. М., 1989.
Мякин Т.Г. История Древней Греции и Древнего Рима. Учебное пособие и хрестоматия к семинарам. Новосибирск, 2005.
Назаров В.Д. Свадебные дела XVI в. // Вопросы истории, № 10. 1976.
Народы Австралии и Океании. М., 1956.
Народы Западной Сибири. М., 2005.
Никитюк Е.В. Быт античного общества. Учебно-методическое пособие по спецкурсу. СПб., 2005.
Овидий. Метаморфозы. Пер.: С. Шервинский. М., 1977.
Овидий. Наука любви. Пер.: М. Гаспаров. М., 1973.
Олеарий А. Описание путешествия в Московию. Пер.: А.М. Ловягин. М., 2003.
Пандей Р.Б. Древнеиндийские домашние обряды (обычаи). Пер.: А.А. Вигасин. М., 1990.
Пекарский П. Маркиз де ла Шетарди в России 1740–1742 годов. Перевод рукописных депеш французского посольства в Петербурге. СПб., 1868 г.
Перепелкин Ю. Кэйе и Семнех-кэ-рэ. М., 1979.
Первые шаги в православном храме. М., 1991.
Перри Дж. Другое и более подробное повествование о России // Чтения императорского Общества Истории и Древностей Российских. №. 2. Пер.: О.М. Дондукова-Корсакова. М., 1871.
Песнь о нибелунгах. Пер.: Ю. Корнеев. СПб., 2001.
Печатнова Л.Г. Спартанские цари. М., 2007.
Покровский И.А. История Римского Права. Издание 3-е, исправленное и дополненное. 1917.
Пилкингтон С.М. Иудаизм. Пер.: Е.Г. Богданова. М., 1999.
Поспелов Ж.М. Свадебные обычаи Ветлужского края Макарьевского уезда // Нижегородский сборник, т. VI. Нижний Новгород, 1877.
Плутарх. Древние обычаи спартанцев. Пер.: М.Н. Ботвинник // Плутарх. Застольные беседы.
Плутарх. Ликург. Пер.: С.П. Маркиш // Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Том I. М., 1994.
Плутарх. Римские вопросы. Пер.: Н.В. Брагинская // Плутарх. Застольные беседы.
Плутарх. Ромул. Пер.: С.П. Маркиш // Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Том I. М., 1994.
Предисловия и примечания к изданию Торы с комментарием Сончино. Интернет-публикация еврейского културно-религиозного центра «Маханаим».
Решетникова Л. Где женщины почитаются, там боги радуются // газета «Планета «Семья»», 10 февраля 2004.
Рогинский М.Г. Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе. Пер.: М.Г. Рогинский // Русский исторический журнал, кн. 8. 1922.
Роуз Ф. Аборигены Австралии. Традиционное общество. Пер.: Е.В. Говор. М., 1989.
Рыбаков В.М. Иерархия внебрачных связей по законам периода Тан // Петербургское востоковедение, вып. 2. СПб., 1992 г.
Сага о людях из Лососьей долины. Пер.: В.Г. Адмони, Т.И. Сильман. Исландские саги. Т. I. СПб., 1999.
Сага о Ньяле. Пер.: С.Д. Кацнельсон, В.П. Берков, М.И. Стеблин-Каменский. Исландские саги. Т. II. СПб., 1999.
Сага об Эгиле. Пер.: С.С. Маслова-Лашанская, В.В. Кошкин. Исландские саги. Т. I. СПб., 1999.
Сакс Г. Прежалостная истрия о князе Конкрете… Пер.: С.В. Петров // Жизнеописания трубадуров. М., 1993.
Салическая Правда. Пер.: Н.П. Грацианский. М., 1950.
Светоний. Жизнь двенадцати цезарей. Пер.: М.Л. Гаспаров. М., 1964.
Селин А.А. Об одной сельской свадьбе при царе Василии Шуйском // интернет-публикация на сайте автора.
Семонид Аморгосский. О женщинах. Пер.: Я.Голосовкер // Эллинские поэты. М., 1999.
Сергеенко М.Е. Жизнь древнего Рима. СПб., 2000.
Сильвестр. Домострой. Пер.: В.В. Колесов // интернет-публикация Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН.
Симпсон Ж. Викинги. Быт, религия, культура. Пер.: Н. Ю. Чехонадская. М., 2005.
Сказки и повести Древнего Египта. Пер.: И.Г. Лившиц. Л., 1979.
Слепинин К. Азы православия. СПб., 1999.
Смирнов К.Ф. Савроматы. М., 1964.
Снорри Стурлуссон. Круг Земной. Пер.: М.И. Стеблин-Каменский. М., 1980.
Соколов Н.П. Образование венецианской колониальной империи. Саратов, 1963.
Стингл М. Таинственная Полинезия. Пер.: В.А. Каменская, П.И. Пучков. М., 1991.
Страбон. География. Пер.: Г.А. Стратановский. М., 1964.
Стрижак М.С. К вопросу о дифференцировании женских и мужских комплексов в «савроматской» культуре на территории Южного Приуралья и Нижнего Поволжья // Нижневолжский археологический вестник, вып. 8. Волгоград, 2006.
Сурхаско Ю.Ю. Карельская свадебная обрядность (конец XIX – начало XX в.). Л., 1977.
Сычев Н.В. Книга династий. М., 2006.
Табак Ю. Православие и Католичество. Основные догматические и обрядовые расхождения. СПб., 2002.
Тацит. Анналы // Тацит. Анналы. Малые произведения. История. Пер.: А.С. Бобович. М., 2003.
Торчинов Е.А. Тексты по «искусству внутренних покоев» (эротология Древнего Китая); [перевод с китайского:] Гэ Хун. «Мудрец, объемлющий первозданность» (Баопцу-цзы); Эротологический трактат «Десять вопросов» (Ши вэнь) // Петербургское востоковедение, вып. 4. СПб., 1993 г.
Троицкий С. Христианская философия брака. Париж, б/г.
Уайльд О. Женщина, не стоящая внимания // Уайльд О. Избранное, т. II. Пер.: Н. Дарузес. М., 1960.
Уайльд О. Портрет Дориана Грея // Уайльд О. Избранное, т. I. Пер.: М. Абкина. М., 1960.
Уразманова Р.К. Этнография татарского народа. Казань, 2004.
Успенская Е.Н. Раджпуты: рыцари средневековой Индии. СПб., 2000.
Фрезер. Золотая ветвь. Пер.: М.К. Рытлин. М., 1980.
Хазанов А.М. Социальная история скифов. М., 1975.
Хейердал Т. Мальдивская загадка. Пер.: Л.Л. Жданов. М., 1988.
Цаллаев Х.К. Традиции и обычаи осетин. Владикавказ, 1993.
Чехов А.П. Жених и папенька // Собрание сочинений, т. III. М., 1955.
Чин свадебный. Пер.: В.В. Колесов // интернет-публикация Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН.
Шарифуллина Ф. Традиционная свадебная обрядность татар Приуралья (конец XIX – начала XX вв.) // Журнал "Идел", 1995, № 5-6.
Шкляж И.М., Поздняков А.В. Зулусский вождь свидетельствует… // Советская этнография, 1991, № 3.
Щапов Я.Н. Брак и семья в Древней Руси // Вопросы истории, № 10, 1970.
Материалы сети Интернет:
Всероссийский центр изучения общественного мнения http://wciom.ru/;
Институт демографических исследований http://www.demographia.ru/;
журнал «Вокруг света» http://www.vokrugsveta.ru/;
Википедия http://wikipedia.org/;
газеты и информационные агентства.
*) Примечание: Парламент в те времена был не законодательным органом, а судебным.
Страница 157, строка 3, "Король Мангус" - должно быть "Король Магнус".
Страница 189, строка 2, "кровной мести" - должно быть "кровавой мести".
Страница 236, строки 1-2, "Православные церкви: и Русская, и Греческая, и Болгарская -" - должно быть "Православные церкви, по крайней мере Русская и Болгарская,".
|
|
